нам порознь было нельзя
но вместе невозможно
бешеный случай
что нас загнал
в одну эпоху неосторожно
состроил вид
будто из теста единого мы
был всё-таки неправ
хоть случай милый
история отсутствия всего
ничуть любви историй не трагичнее
какая разница если случился лишний
важнее не придумывать влечения
но плыть без зла в душе по течению

поезд несётся вдоль моря
близко но кадр иллюзорен
горла не прополощешь горькой водой из плошки
если проспать и удастся с утра полустанок
всяко не выйдешь посланцем
вдали от путей караванных

через ненависть никак не продраться
человечность нашу всю утопило
и смешные дикари-рудознатцы
не помчат по семицветным перилам
их в подставленный мешок не поймаешь
не отнимешь перелив самоцветов
будем миру озорному до края
зло-презло пенять за то и за это

хлопок облаков снов
битого стекла явь оставь
просто поменяй шрифт
чистый лист в машинку вставь пиши 
из пустоты с пустотой к пустоте
и конечно же в пустоту
сквозняк на душе
вечности миндальное бланманже
вкус идеален
ноша легка да свобода близка
нужна ли такая
бояться распада устала рука
за слабость сочту за дурака
суну голову в шайку
тает щипучее мыло в глазах и мает
опять фонари бисер звёзд затмевают

какой к чертям лирический герой
ведь рассказать могу что есть со мной
что было и что будет с миром этим
он породил меня а я его приветил
но он же и стремится извести
рожденья страх перед вселенной неизбывен
начнёмся мы или закончимся со взрывом
утихла каждодневья кутерьма
все мысли подбираются в слова
и ни одна не потерялась
предназначенья юмор строчить о тех
кто жил и чья грядёт графа
марать бумагу о живущих о себе
пришла пора как камни
имена собрать и истолочь
и класть как краску  на холсты
грядёт судьба себя внезапно ясно осознать
и к бесконечности приклеить пар млечного пути
бессмертья тьму не осветить
фонарик тщетен
хоть нынешней чеканки десять агорот
покрыты патиной ликующих тысячелетий
и зелень в ведьминых зрачках переливается зовёт

And what’s the bother of finding a new nation?
A border isn’t art, it’s just a frame.
Just make a secret inner emigration,
The holy land and exile are the same.

я не вернусь
боюсь некому будет вернуться
неоткуда и не найдётся резона
тёмной материи тёмное блюдо
предательски изощрённо
пряно как чёрный вкус шоколада индейских обрядов
каждая буква в иврите всегда прописная
имеет значение смысл невозбранно товаркам
а во лбу горит фара
скажешь шахтёр где же спрошу бригада
качусь диогеном полудня свет подминая
вояж на землю святую без дозволения синедриона
чуждые культов жрецы сбиваются в стаи
у последней из границ ожидает красный телёнок