нам порознь было нельзя
но вместе невозможно
бешеный случай
что нас загнал
неосторожно в одну эпоху
сделал вид
будто мы из единого теста
но был всё-таки неправ
история отсутствия всего
ничуть не трагичнее истории любви
какая разница если случился лишний
важнее не придумывать влечения
но плыть без зла в душе

поезд несётся вдоль моря
близко но кадр иллюзорен
горла не прополощешь
горькой водой из плошки
если проспать
и случится с утра полустанок
даже не выйдешь посланцем
вдали от караванных путей

через ненависть никак не продраться
человечность нашу всю утопило
и смешные дикари-рудознатцы
не помчат по семицветным перилам
их в подставленный мешок не поймаешь
не отнимешь перелив самоцветов
будем миру озорному до края
зло-презло пенять за то и за это

хлопок облаков снов
битого стекла явь оставь
просто поменяй шрифт
чистый лист в машинку вставь пиши 
из пустоты с пустотой к пустоте
и конечно же в пустоту
сквозняк на душе
вечности миндальное бланманже
вкус идеален
ноша легка да свобода близка
нужна ли такая
устала рука бояться распада
за слабость сочту за дурака
суну голову в шайку
тает щипучее мыло в глазах
опять фонари бисер звёзд затмевают

какой к чертям лирический герой
ведь рассказать могу что есть со мной
что было и что будет с миром этим
он породил меня а я его приветил
но он же и стремится извести
рожденья страх перед вселенной неизбывен
начнёмся мы или закончимся со взрывом
все мысли подбираются в слова
и ни одна не потерялась
пришла пора как камни
имена собрать и истолочь
и класть гуашью на бумагу
грядёт судьба себя внезапно ясно осознать
и к бесконечности приклеить пар млечного пути
бессмертия тьму не осветить фонарик тщетен
хоть нынешней чеканки десять агорот
покрыты патиной тысячелетий
и зелень в ведьминых зрачках переливается зовёт

A border isn’t art, it’s just a frame.
Just make a secret inner emigration,
The holy land and exile are the same.

Граница не искусство, только рама.
Так эмигрируй тайно сам в себя,
Земля святая то же, что и cсылка.

не вернусь
боюсь что некому возвращаться
неоткуда и не найдётся резона
тёмной материи тёмное блюдо
предательски изощрённо
пряно как чёрный вкус шоколада индейских обрядов
каждая буква в иврите всегда прописная
имеет значение смысл невозбранно товаркам
во лбу моём фара
скажешь шахтёр где же спрошу бригада
качусь диогеном полудня свет подминая
вояж на святую землю без дозволения синедриона
жрецы чуждых культов сбиваются в стаи
у последней из границ ожидает красный телёнок