топит в марте свет факелов льды
и дороги становятся реками
лёгким газом горящим желты нехитро
свисты говора пегого фонарей
позабытых вдоль трасс
в позапрошлой невнятной эпохе
сдвой мелодии братьев покрасс
с этим свистом не так они плохи


не найдено угроз в неведомом
мне сообщает антивирус
смешно чего чужим преследовать
земную скверну
процитируй ещё поэму иоанна
о зле запрятанном внутри
уж он-то знал пришелец странный
из слов наладив попурри

чем больше у ленина кепок
тем крепче в столице марксизм
источники части эдем
благодать четырёх козырьков
иначе он не ревизор
а ревизионист хлестаков
пока бронза есть рынок крепок
базар вызывают на бис


вот вершина и близко и что теперь
позабылось за время пути
пусть морозы сменились на оттепель
снегом так и укрыта почти вся гора
на старинной гравюре
слизь на рисе бумаги блестит
оба глаза улитка сощурит
даст себе пару дней на транзит

когда в погреб войдёт весна
дверь наружу сама откроется
пусть географу и пресна
на гнилушке оттаяв троица
вновь проступит
сосновый лес он такой
под окорьем кровью
снег простуд задрожав исчез
непристойность подтёр коровью

хоть какой-нибудь дом хоть пузырь
но светящийся всем своим мылом
заходи внутрь со мною
позырь как наружность смешна и уныла
а здесь радуга пена пускай не пивная
но вкус земляники изабеллу напомнит токай
шалопаев рок-музыки диких


ты не осень конечно
но шествуешь как последний сезон на планете
в дом тебя не заманишь подъездами
парадняк-то ты сразу заметишь
и зайдёшь и на крышу проследуешь
и стряхнёшь с одеяний все листья
петербург в тьму бесстыжую ретушью
превратит чешуя свет отчистив



любовь тот сон что инструмент для музыки
душа деревьев
теперь придётся им поверить и слушать
мир осовремень свои мотивы
бах печален а штраус легковесен
нам уже не покориться снам
тем более теплу проталин